Это сердце, которое ты мне выдал —
оно слишком мало,
чтобы принять всё на свете быдло
и прочее зло.

Его механизм настолько изящен и тонок,
что хоть ненамного в себя этот мир прими и —
его поломает даже один ребенок
умерший от лейкемии.

Я хоронил людей, которых любил сильнее,
чем самого себя и трильярды прочих —
и утешался тем, что тебе виднее,
как мне познать твой мир, мой небесный Отче.
… показать весь текст …

Человеку, которому ты серьёзно доверяешь, ты отдаёшь на хранение своё хрупкое сердце. Возможно, он где-то заиграется им или даже разобьёт, а может быть, будет бережно хранить всю жизнь.

Вот такие мы перфекционисты от искусства — люди внутренне беспокойные, зацикленные на совершенстве своего творчества, а значит, легко ранимые. И даже если среди мириад положительных отзывов на наше дело отыщется хотя бы один негативный, он обязательно пронзит наше и без того хрупкое сердце. Ну, а недоброжелатели (сейчас их кличут хейтерами) — это следствие успеха, признание таланта, зиждущегося на глиняных ногах, ибо сегодня артист может быть в фаворе, а завтра его будут топтать ногами, обливать грязью и вспоминать, что он де когда-то не то сказал, не то сделал, не так пукнул. Но время все ненужное и лишнее сотрет, оставив лишь то, что должно остаться — неизгладимый след в истории искусства или литературы.